В США после 11 сентября каждый четвертый пользователь интернета обращается к религиозным ресурсам, а число тех, кто еженедельно посещает церковь, возросло на 6%. Эти цифры говорят сами за себя. Прорыв на авансцену истории исламского экстремизма заставил людей, равно верующих и неверующих, задуматься о роли религии в современном мире, да и в собственной жизни.
Трагедия не потрясла лишь носителей крайних взглядов – фундаменталистов и атеистов. Для первых карающая десница Господа – не праздная выдумка. Главный ревнитель протестантской морали Джерри Фауэлл в беседе с телепроповедником Пэтом Робертсоном объяснил случившееся гневом Божиим на сторонников абортов, феминисток, лесбиянок и гомосексуалистов, которые заполонили Америку. Достукались, Армагеддон на дворе. "Аминь", – подытожил грозную проповедь Робертсон. Фауэллу вторили и голоса православных фундаменталистов из России, которые давно уже предрекали кару Божию погрязшей в сатанинском разврате Америке.
Вулканический выброс религиозного фанатизма заставил лишний раз убедиться в своей правоте и людей неверующих. Вера, как и все прочее, не поддающееся контролю разума, должна быть поскорее выведена из обихода цивилизованного человечества. Впрочем, они и раньше особо не стеснялись в выражениях. Французский писатель Мишель Уэльбек буквально накануне трагедии заявил: "верить в единого Бога – кретинизм, а самая дурацкая религия – это ислам".
Но большинство западных людей оказались не готовы к тому, что прирученная и знающая свое место религия вдруг повернулась к ним непостижимым и страшным ликом. Ислам давно уже вызывал у них недоумение, но все эти дикие суды шариата и жуткие выходки талибов происходили где-то на краю ойкумены. Мусульмане же проживающие в западных обществах вроде бы вели себя вполне прилично, как и положено богобоязненным гражданам цивилизованного мира. И вдруг выясняется, что они укрывали террористов и помогали им осуществлять злодеяния. В свое время такое же недоумение вызывали итальянские и немецкие буржуа – тайные пособники «красных бригад» и группы Баадера и Майнхоф. Более того, после столь масштабного акта религиозного террора как-то трудно стало смотреть через успокаивающую призму аллегорического толкования и на собственную Библию. Не спрятана ли и там мина замедленного действия?
Да, спрятана. Человек, который уверен в том, что Господь призвал его разобраться с падшим миром, по обычным меркам – экстремист. Переубедить его невозможно, можно только убить. В этом смысле экстремистами были и Мухаммед и апостол Павел. Знаменитый лютеранский богослов Пауль Тиллих назвал религиозное чувство «озабоченностью высшим». Человеку, которого мают последние вопросы бытия, не до устройства быта – он может запросто пренебречь не только своим, но и чужим. А заодно и бытием как таковым. Выходит, правы антиклерикалы, которые требуют обуздать религию с ее разрушительным потенциалом?
Религиозное чувство способно поднять человека необычайно высоко, но оно может и столкнуть его с вершины. Гарантий здесь нет. Человек, «озабоченный высшим», всегда рискует, зависая над бездной. Но без этого риска жизнь его теряет смысл. В России это понять несложно – при отсутствии собственного опыта можно открыть томик Достоевского. Но, похоже, пробило и американцев.
Люди, потянувшиеся после трагедии 11 сентября в храмы, руководствовались самыми разными мотивами. Одни хотели избавиться от страха смерти, другие – спастись от испуга перед жизнью. Но пошли они все же не к психоаналитику, а в церковь. Значит, по-прежнему готовы рисковать, а не прятаться за удобный и скучный религиозный индифферентизм.
Ссылки на другие материалы в InterNet по этой теме