Подписывайтесь на нас в соцсетях

fb.com/scientificatheism.org

Понаблюдать за вынесением приговора бывшему директору Сахаровского центра Юрию Самодурову и куратору выставки «Запретное искусство-2006» Андрею Ерофееву в понедельник пришло гораздо больше людей, чем был способен вместить этаж Таганского районного суда, а не только тесный зал № 311. В итоге большинству сторонников как обвинения, так и защиты пришлось ждать результата слушаний во дворе. Православные хоругвеносцы в черных каракулевых шапках и кирзовых сапогах позировали перед камерами с крестами и знаменами. Один из них поправлял на голове бандану, которую украшал орнамент из свастик, образующих крест. «Надо, чтобы их посадили, а потом выслали из России», — рассуждал другой. Современная художница Елена Хейдиз, которую недавно вызывали на беседу в прокуратуру из-за «русофобских картин», давала интервью на английском. Организатор «Монстрации», молодой художник Артем Лоскутов, приехавший в Москву из Новосибирска, писал в Twitter про принесенных в суд тараканов.

Мадагаскарских тараканов, каждый длиной по 4—5 см, принес и выпустил в Таганском суде активист арт-группы «Война» Петр Верзилов.

Диверсанты из «Войны» проникли в здание с утра, миновав бдительных приставов, когда внутри еще не было ни журналистов, ни участников процесса. «Тараканий суд!» — кричал Верзилов, когда его, задержанного, волокли в милицейскую машину. Как позже утверждали активисты, тараканов было больше трех тысяч. «Тараканы были трех видов, в том числе крупные мадагаскарские, которых нам удалось приобрести с помощью друзей. Мы поместили их в коробку из-под кукурузных хлопьев, чтобы они, как и православные активисты, смогли посмотреть, чем закончится суд. Но приставы обнаружили их чуть раньше, и пришлось выпустить около полутора тысяч тараканов в коридоре», — рассказал Верзилов «Газете.Ru», ожидая суда уже по ст. 17.3 КоАП (сопротивление законному требованию судебного пристава). По словам активиста «Войны», тараканы вырвались на волю у входа в зал № 311, несколько заползли внутрь, остальные разбежались по этажу и по лестнице. «Позже нам говорили, что видели их в конце дня, так что, возможно, некоторым все же удалось послушать приговор», — добавил Верзилов, пояснив, что оставшихся в сумке тараканов художники потом выпустили на волю за пределами суда.

За полчаса до заседания насекомых в Таганском суде уже не было видно: корреспондент «Газеты.Ru» заметил только двух. Уборщицы с вениками пытались раздавить насекомых на лестничной клетке второго этажа и смести в совок. Два таракана в совок не попали и упали на первый этаж, где их раздавили бдительные милиционеры. Очередь из посетителей жалась к стенке. Не заставший тараканьего скандала подсудимый Самодуров пытался пробраться через толпу в зал суда. За ним с букетом из желтых роз протискивался лидер движения «Мы» Роман Доброхотов. За трехчасовое заседание розы Доброхотова успели завянуть, а достались в итоге Ерофееву.

Судья Светлана Александрова, которая два года слушала дело о выставке «Запретное искусство-2006», вышла в зал с двадцатиминутным опозданием. Она несла в руке стопку листов с отпечатанным приговором, а следовавший за ней пристав тащил вентилятор — его установили прямо напротив трибуны председательствующей. Александрова около двух часов перечисляла доводы обвинения и защиты, результаты экспертиз и показания свидетелей, ни разу не объявив перерыв. Подсудимым из задних рядов передавали воду и квас сочувствующие арткритики.

«При исполнении преступных действий использовали служебное положение и искусствоведческое образование», — монотонно читала судья.

Главный заявитель по уголовному делу Олег Кассин, лидер националистического движения «Народный собор», шепотом давал кому-то интервью, пока его не вывел пристав за разговоры по телефону. «Самодуров обеспечил техническую поддержку выставки, соответствующую ее преступным целям», — еще тише и монотоннее неслось с судейской трибуны. В перечислении доводов обвинения Александрова успела добраться до строчки «экспонаты не несли ценного духовно-нравственного содержания», когда с улицы послышалось церковное пение.

Православные националисты, не поместившиеся в зале, с иконами и хоругвями совершали крестный ход вокруг здания суда. Судья читала про «традиционные культурные ценности русского народа».

Напомнив, что Самодурова и Ерофеева обвиняют в преступлении, предусмотренном п. «б» ч. 2 ст. 282 УК (возбуждение ненависти либо вражды по принципу религиозной принадлежности), Александрова еще раз перечислила возмутившие «верующих христиан» картины: «Пошел ты…» Ильи Кабакова, «Памятник» Леонида Сокова, «Кухонный разговор» Михаила Рогинского, «Взрыв № 5» Авдея Тер-Оганьяна, «Реклама Макдоналдса» и «Икона-икра» Александра Косолапова, две работы из серии «Путешествие Микки-Мауса по истории искусства» Александра Савко и фотоколлаж «Без названия» Вагрича Бахчаняна. «Негативный импульс, исходящий от экспонатов, провоцирует на негативную реакцию, по меньшей мере неуважение к христианству», — от описания самих картин судья перешла к оглашению искусствоведческой экспертизы, выполненной искусствоведом Натальей Энеевой. Крестный ход под окнами пошел на второй круг.

Что касается доводов защиты (которая настаивала, что целью выставки было не оскорбить, а просветить), то их судья Александрова признала несостоятельными, а Ерофеева и Самодурова — полностью виновными. «Суд постановил, что исправление подсудимых возможно без изоляции от общества», — немного повысила голос судья. Кто-то из группы поддержки музейщиков шумно выдохнул.

Не лишив обвиняемых свободы, Александрова приговорила Самодурова к 200 тысячам рублей штрафа, а Ерофеева — к 150 тысячам рублей.

«Слава России», — послышалось в той части толпы, где стояли пропотевшие насквозь хоругвеносцы. «Мало», — осек православного националиста кто-то из соратников. Самодурову протягивал едва пережившую жару розу правозащитник Лев Пономарев.

«Хорошо что не посадили. А то я был готов», — признался журналистам, выходя из Таганского суда, экс-директор музея им. Сахарова. «Художник в России — это рыба, плавающая в химическом растворе», — сыпал сравнениями Ерофеев. На выходе осужденных музейщиков ждала толпа. Прорвавшиеся к дверям пожилые женщины в платках и мужчины в футболках с крестами скандировали «Позор!». Оттесненные в дальний угол двора правозащитники, активисты «Солидарности» и другие сочувствующие пытались перехватить инициативу, аплодируя и крича «Свобода!». Милиционеры и приставы вытирали пот и случайно попавшую на них святую воду, которую тут же разбрызгивали свидетели стороны обвинения. «К сожалению, Россия не говорит на языке современного искусства, не понимает его значения», — давал в сторонке интервью брат подсудимого писатель Виктор Ерофеев. На вопрос о штрафе он улыбнулся: «Как-нибудь соберем».

«Мы, конечно, обжалуем этот приговор», — пообещала журналистам адвокат организаторов «Запретного искусства» Анна Ставицкая.

Ее коллега Дмитрий Курепин обратил внимание прессы на то, что судья назвала в качестве отягчающего вину подсудимых обстоятельства «действие по предварительному сговору в составе организованной группы», хотя сама же отметила, что такого квалифицирующего признака в 282-й статье нет. «Одно это может быть основанием для отмены приговора», — кипятился Курепин. Хоругвеносцы, вдохновленные вниманием к ним иностранных журналистов, обещали привлечь Самодурова и Ерофеева еще и по ст. 213 УК РФ (хулиганство) — за то, что некоторые экспонаты на выставке содержали нецензурную лексику. Прокурор Александр Никифоров, который просил отправить подсудимых на три года в колонию-поселение, воспользовавшись служебным положением, покинул суд через служебный выход и ни с журналистами, ни с разочарованными православными общаться не стал.