НАШ ОТВЕТ ЧЕМБЕРЛЕНУ

А. Вязовский

Я долго думал, что ответить на статью Д.О. Голубовского “Как появился на свет Российский Атеистический Союз”. Меня мучили два вопроса: стоит ли вообще отвечать, а если стоит, то, как именно? Начать оправдываться? Мол, нет, все не так как он пишет, никакой “склонности к атеизму” с детства у меня не было и что “жизнь, полная красок и звуков…” не идет мимо меня. Но я решил не практиковать негативный подход, т.е. вырывать из текста отдельные цитаты и опровергать их (а тем паче переходить на уровень “сам дурак”), ведь оправдываются виноватые, а я себя виноватым не считаю. Тем не менее, я осознаю, что и нельзя оставить эту статью вообще без комментария (типа думайте что хотите, а я буду делать свое дело), т.к.:
А) в ней речь идет обо мне лично,
Б) пишет близкий мне родственник (двоюродный брат),
В) в дело создания РАСа вовлечены многие люди и им может быть не безынтересна предыстория этого начинания.
Г) и кое-где Голубовский оказался прав.

Я избрал другой путь. Я сам постараюсь рассказать, как и почему стал атеистом и зачем участвую в атеистическом движении. Тут сразу возникает проблема, а может ли в принципе человек дать точную и объективную характеристику собственной личности? В состоянии ли я беспристрастно оценить свои мысли и поступки? НЕ знаю, но надеюсь, что эта работа послужит в какой-то мере ответом на эти вопросы.
Я, Алексей Вязовский, родился в 1978 году в семье московских тренеров (типичное начало мемуаров J). Семья, в которой мне посчастливилось появиться, была безрелигиозной. Я специально употребил этот термин, дабы сразу пояснить отличие между атеизмом и безрелигиозностью. Атеизм под собой подразумевает какое-то отношение (скорее негативное) к вере и религии, безрелигиозность же означает, что в нашей семье просто не поднимались вопросы веры, религии, атеизма. Я даже не припомню разговоров об основных вопросах философии: смысл жизни, что есть истина, есть ли жизнь после смерти и т.д. Другими словами, ко времени своего поступления в институт я был индифферентным – меня (как и большинство моих сверстников) совершенно не занимала проблема есть ли бог, а если есть то каков он и что делать мне в связи с этим. Конечно, я пытался задавать моим родителям вопрос, верят ли они в бога. На что от мамы получил ответ, - “Не знаю, но, наверное, “там” что-то есть”. Отец же, улыбнувшись, попросил уточнить, какого бога я имею в виду? Боги то, мол, разные – есть бог христиан с одними атрибутами, есть бог мусульман с другими и т.д. Но так как вопрос был задан мною из праздного любопытства, я не стал развивать эту тему. А отец в свою очередь никогда не пропагандировал в семье свое мировоззрение и как я уже сейчас понимаю, всегда был “атеистом для себя”, а не для других. Так что выдумку Голубовского об “изначально смещенной позиции в сторону атеизма, вызванного авторитетом моего отца” (цитирую по памяти) можно смело отмести. Я узнал, что отец – атеист только тогда, когда сам заинтересовался этим философским направлением и начал дотошно расспрашивать его. Кстати, Голубовский не первый, кто пытается доказать свои посылки ссылкой на детские комплексы – первый был Фрейд. Сильно сомневаюсь, что Голубовский знаком с работами Фрейда (он сам признается, что не знает работ психологов) – скорее всего он воспринял эту идею через хаббардистов, у которых есть понятия “энграмма” и “одитинг” - упрощенные и вырванные из контекста определения и практические методы психоанализа. Но вернусь к себе любимому.
На втором курсе института я случайно попал на лекцию небезызвестного православного миссионера дьякона А. Кураева. Сказать, что я был впечатлен его лекцией – не сказать ничего. В течение полугода я не только был на всех его выступлениях в нашем институте и соседнем кинотеатре (там он тоже читал курс что-то типа: “Попробуйте стать ортодоксом”), но даже записывал некоторые из них на пленку. Кураев выступал ярко и я бы даже сказал виртуозно: по памяти цитировал классиков литературы и поэзии, ссылался на работы известных философов и психологов, даже где нужно употреблял студенческие (памятуя о молодежной аудитории) фенечки (речевые сленговые обороты), умел вовремя пошутить и напугать и т.д. Помимо этого сама тематика его выступлений (религиоведение, история, философия и проч.) была всем интересна своей новизной, актуальностью и глубиной затрагиваемых вопросов.
Так что ни о какой “ситуации спора с самим собой” или “возрастания интенсивности процессов в контуре “религия – атеизм” не было и речи. Семена Кураева упали в незасеянное поле. Первый звонок прозвучал для меня лишь на следующий учебный год, когда я как обычно явился на новый цикл лекций дьякона, который оказался… старым. Т.е. Андрей Кураев начал свою первую лекцию слово в слово как полгода назад. На ту же тему, с теми же шутками и цитатами. И я, невольно заскучав, начал не просто слушать, то, что он нам вещал, а вслушиваться, т.е. размышлять над его словами и задавать вопросы. Дальше произошло вот что: пропустив несколько лекций, я в итоге попал на тему “Наука и религия”. В течение часа дьякон пересказывал нам в своем изложении (как я потом узнал) идеи теолога и философа К. Ясперса. Суть вкратце была в том, что никакого конфликта между наукой и религией никогда не было, мало того самим фактом появления на свет божий современная наука обязана именно христианству. Я невольно засомневался (уж больно это противоречило - только не моему “атеистическому сектору мозга”, а тому, что я слышал в школе и институте на уроках истории) и задал естественный вопрос о деле Бруно и Галилея. И тут меня этот “оратор в рясе” просто сразил своим ответом (видимо для него это был типичный вопрос, на который он имел заготовленный заранее ответ). Оказывается, Д. Бруно сожгли вовсе не за его гелиоцентрическую теорию, а за ересь (что правда лишь отчасти), а Галилея (читайте внимательно!) инквизиция вообще спасла от смерти (что просто не правда). И дальше шел полный набор богословствующего дьякона: верующие ученые, ссылки на работы креационистов, критика теории эволюции и т.д. Все это мало укладывалось в известную мне картину мира и я решил разобраться. Сделал я это самым простым способом – пошел в институтскую библиотеку. Тут я вынужден сделать небольшое отступление.
Голубовский в своей работе критикует меня за то, что, начитавшись атеистической литературы, я зациклился на атеизме, и, упрощая, перестал быть самим собой: “…его собственное виртуальное Я – продукт коллективных усилий авторов атеистической и религиозной литературы”. Исходя из “логики” Голубовского авторы атеистической и религиозной литературы также должны быть чьим-то продуктом, ибо как они могли в свою очередь прийти к тому или иному мировоззрению, если не под влиянием каких-то других авторов и т.д. до бесконечности. Но, тем не менее, Голубовский выделяет особую категорию атеистов: “атеист по собственному выбору” и противопоставляет этих “правильных” безбожников неправильным ““убежденным атеистам”, которых убедили в том, что он атеист, книги и авторитетные мнения”. Хочется задать вопрос: где та грань, которая отделяет правильных от неправильных? Чтение атеистической литературы? Что те, которые “по собственному выбору” не читают книг? Или не прислушиваются к “авторитетным мнениям”? Одно дело, когда человека с самого детства, допустим, насильно крестив, воспитывают в христианских традициях, тогда, действительно, ему трудно (но не невозможно) сделать осознанный выбор в пользу того или иного вероучения или идеологии вообще. Но речь то идет обо мне, Вязовском Алексее, который сделал свой выбор уже в зрелом и сознательном возрасте (20 лет). Почему Голубовский считает, что этот выбор был сделан за меня другими?
Позволю себе еще один кратенький экскурс. Раз Дмитрий Олегович считает, что водораздел проходит по выбору, давайте разберемся, как человек делает выбор вообще, а особенно по таким принципиально важным вопросам. Естественно, сначала он рождается и растет в человеческой семье, ибо если он не социализировался, то никакого выбора у него нет – действительно, ну, что там мог выбрать себе Маугли – он говорить то не умел. Далее человек начинает получать определенные знания об окружающем мире (как с помощью своих собственных чувств, так и в школе) – т.е. у него в голове формируется базовая картина мира. На этом этапе пока тоже никакого выбора – один процесс накопления и усвоения информации, замечу – той достоверной информации, которой накопило человечество (наука) за все время своего развития. Без этого этапа выбор также невозможен: как можно выбрать профессию, допустим, врача ничего не зная о медицине, анатомии человека и т.п. Правда есть одно исключение. Это когда ребенок генетически предрасположен к тому или иному занятию. Но и тут “логика” Голубовского дает сбои. Ведь исходя из нее Моцарт, гениальный композитор, - типичный “зомби”. Его “зомбировала” природа, дав отличное чувство ритма, слух и проч., тем самым не дав выбора, его “зомбировал” собственный отец в три года посадивший за клависин (как же “авторитетное мнение”), а не за мальберт. Т.е. с самого начала Моцарт был, выражаясь языком Голубовского, “убежденный музыкант”. Правда, человечество от этого только выиграло, но какое дело Голубовскому до всего человечества, которое именуется им “стадом”, “быдлом” и т.д. – я еще к этому вернусь, а сейчас просто хочу подвести итог: накопление знаний (понятное дело чужих знаний) необходимый этап подготовки собственного выбора. Без чтения книг и ознакомления с “авторитетными мнениями” невозможна никакая рассудочная деятельность. Конечно, если “отрубить все навязчивые мысли.. и ходить наслаждаясь тишиной в голове”, рассудочная деятельность вообще не нужна, но о каком выборе тогда можно говорить? Возвращаясь к моей истории, хочу добавить, что после лекции я в библиотеке прочитал пару исторических книг (не атеистических) на тему инквизиции. В них были приведены исторические документы (например, текст приговора Бруно, текст богословской “экспертизы” книги Галилея и проч.). И я был поставлен перед выбором: верить Кураеву или верить историкам. Я выбрал ученых. Надеюсь, понятно почему. Дальше события развивались следующим образом. Я не стал вдруг стразу атеистом и продолжил ходить на лекции дьякона, но все то, что он говорил я воспринимал критически, это значит, что я действовал по народному принципу: “доверяй, но проверяй”. И проверка показала – во многих случаях Кураев в своих лекциях искажает факты. Тут я опять вынужден обратиться к статье Голубовского.
Вы еще помните ее название? “Как появился на свет Российский атеистически союз”, а весь юмор заключается в том, что РАСа пока нет, он еще не создан и не появился на свет. И совершенно зря Голубовский пытается повысить свой авторитет в глазах читателя упоминанием о якобы причастности к этой инициативе. Голубовский и пальцем не пошевелил, дабы что-то там “направить в конструктивное русло..”. Я, действительно, несколько раз рассказывал брату об этом проекте и даже предлагал поучаствовать в работе инициативной группы, но последний не изъявил особого желания, хотя на словах активно поддержал мое начинание. Вдумчивый читатель, который внимательно прочитал статью Голубовского, не мог не заметить грубый подлог, который совершает автор. Этот шулерский прием называется подмена тезиса. Т.е. автор начав рассуждать о РАСе (ещё и покаялся в начале.. мол и я тоже запятнал себя ... прямо воспоминание очевидца + раскаяние заблудшей души) - он уже в конце первой страницы (!) перевёл стрелки на меня лично. Его не волнуют ни цели и задачи общества, ни участники (на данный момент желание участвовать высказали два академика (Фейнберг и Гинзбург) и десяток докторов наук, журналистов – безусловно все поголовно “зомбированные” и “заштампованные”). Да и зачем Голубовскому вникать в детали? Ведь у него не детали делают картину, а полет мысли!!! Но завороженный собственным полетом мысли Голубовский не заметил как скатился до грубого обмана и шельмования: “Вязовский … вообразил себя при этом чуть ли не мессией, призванным повести за собой стройные ряды атеистов в бой против религий и суеверий” или “Поддержание работы сайта полностью перешло в функции веб-мастера, т.к. сайт на данном этапе деятельности А. Вязовского стал уже неинтересен для него”. Дмитрий Олегович, голубчик, прежде чем писать это банальное вранье списался бы с моим веб-мастером и выяснил у него, сколько труда я именно в последнее время вложил в сайт “Научный атеизм” и как выросла его посещаемость. Или обыкновенная честность (я даже не говорю про вежливость – что не сделаешь ради того, чтобы брат не стал “механизм пропускания денежных транзакций”) уже не входит в набор “просветленной” личности? На этом риторическом вопросе я хочу закончить первую часть своего ответа Голубовскому. Во второй части я закончу свою историю и постараюсь проанализировать истинные мотивы автора статьи “Как появился на свет Российский Атеистический Союз”.



"Научный Атеизм" 2000